– Ты как хочешь, а я тут не останусь. Я себя как-то неуютно чувствую.

У Риэля, в отличие от неё, Мэделин, в роду не водится известных на пару десятков деревень целителей, но это не мешает ему с удивительной точностью определять наличие потусторонних существ где бы то ни было. Например, прямо сейчас, вечером, на постоялом дворе в десятках тысячах шагов от ближайшей деревни.

Бабушка всегда говорила, что с наступлением ночи мир заполоняют духи, поэтому не стоит после захода солнца покидать родной дом. Они, по её рассказам, как и люди, путешествуют по неизведанному миру, посещает новые места и иногда даже остаются в особо приглянувшихся деревушках или городах. У бабушки всегда было особое отношение к тем, кто приходит из других городов, стран или миров, и она часто говорила, что «та сторона для всех общая».

– Нам ведь только переночевать нужно, – не совсем уверенно начала Мэделин. Мясо и вареные овощи уже успели остыть, но Мэделин даже к ним не притронулась. – Тут, конечно, много всякого, духов в том числе, но я уверена, что нам никто не причинит вреда. А утром, как только начнет светать, можно вновь отправится в дорогу.

Риэль, казалось, замешкался. Мэделин перевела взгляд с товарища на хозяйку, протирающую чистые бокалы. Она почти уверена, что им ничего не грозит. У Риэля в ближайшем будущем появится только порез на правой руке, и, судя по пронзившей её резкой боли, он где-то сильно подвернет ногу. Видения пришли к ней яркими вспышками, и это было все, что Мэделин успела запомнить, но ничего опасного она в этом не усмотрела. В конце концов, для Риэля совершенно нормально споткнуться на ровном месте, поэтому видения совсем не обязательно намекают на погоню. А если опасность будет угрожать ей, то бабушкин кулон обязательно даст об этом знать.

С другой стороны, нельзя все время полагаться на видения и магические кулоны и думать, что знание пары возможных исходов сможет уберечь их от опасности. Есть духи, которых видят только Проводники. Есть Перекрестки Судеб – места, после посещения которых у человека полностью меняется жизненный путь. Есть…

– Она пожелала одному постояльцу проснуться.

– Что?

Мэделин невольно вздрогнула. Риэль, как и она, следил за хозяйкой, которая теперь возилась с тестом для пирога.

– Говорю, что одному постояльцу она пожелала не «доброй ночи», а «проснуться», – мрачно выдал Риэль, отпивая холодный чай. – Ты уж извини, Мэделин, но мне кажется, что в твоих видениях учитываются не все варианты развития событий. И даже если я тут останусь на ночь, то сомневаюсь, что после таких пожеланий смогу уснуть.

Мэделин промолчала. Риэль, нахмурившись, вытащил из походной сумки карту, разложил её на деревянном столе и принялся водить пальцем по желтоватому пергаменту. За время их путешествия он сверялся с картой по меньшей мере около сотни раз в день, чтобы не пропустить какую-нибудь деревушку, в которой можно переночевать, или город, в котором проходят ярмарки. Сейчас, в период сбора урожая, это особенно актуально – города на карте то и дело вспыхивали оранжевыми огоньками.

Мэделин очень не хотелось спорить с Риэлем, однако, сама мысль о том, чтобы покинуть постоялый двор посреди ночи совершенно ее не прельщала. Она до сих пор помнит, как в детстве, ослушавшись бабушку, вышла ночью на улицу, не захватив с собой горящую свечу. Мэделин очень повезло, что Йор – один из Проводников – увидел, как она идет на зов Ареля в лес. Мэделин тогда ещё не понимала, что встреча с утонувшим несколько месяцев назад Арелем не может принести ей ничего хорошего.

– Помоги мне. Пересчитай города.

Риэль отвлек её от мрачных мыслей, слегка подтолкнув к ней карту.

– Может, я чего-то не вижу, но магических городов только двенадцать. Ладно, мы поняли, что не так с Нарркартаром, но где ещё один?

На уже изрядно помятой и потрепанной карте красными пульсирующими огоньками были отмечены магические города Лиргардии. Четырнадцать других, населенных только людьми, были обведены чернилами. Мэделин, склонившись над картой, принялась, шепча зазубренные названия, водить пальцем от города к городу, будто проводя между ними невидимые линии. Словно откуда-то издалека она слышала, как сидящий рядом Риэль рассуждает об остановившихся прямо под окнами повозках и о возможном повышении цен в связи со сменой времени суток.

– Здесь нет Нильриоля. На карте он не отмечен, – выпрямившись и смахнув прядь кудрявых рыжих волос, произнесла Мэделин.

– И где же он может быть? Только не говори мне, что это очередной заговор торговцев картами, – Риэль, скрестив на груди руки, откинулся на спинку стула.

– Мы уже тут. Ну, практически.

Мэделин перевела взгляд с вытянувшегося лица Риэля на соседний столик, за который присели только что прибывшие постояльцы. Их было трое, и одному из них придется в скором времени уехать, потому что кто-то из близких родственников покинет этот мир. Второй в скором времени повредит ногу, а третий упадет с лошади и свернет себе шею. Мэделин прикрыла глаза, отгоняя от себя видения. Унаследованный дар, кажущийся обманчиво привлекательным, доставлял ей ни с чем не сравнимые трудности. Например, неожиданное появление в её мыслях красочных картин убийств и смертей.

– Бабушка редко про него рассказывала, – медленно начала Мэделин, с трудом отводя взгляд от весело смеющейся троицы. Риэль терпеливо молчал, и Мэделин мысленно воздала хвалу всем богам. – Я мало что знаю про Нильриоль. Бабушка часто называла его местом, где рождаются тысячи миров. И там, по её словам, царит вечная ночь.

– Почему ты решила, что мы сейчас возле Нильриоля? Здесь же на сотни шагов больше никаких строений не видно.

– Просто он находится в этой области, – Мэделин обвела пальцем на карте их местоположение, захватив недавно покинутый Ронхель. – Нильриоль на карте не отмечен, не знаю уж почему, но находится он здесь. Это город магов, Риэль, его может быть не видно. Но Нильриоль здесь, это я точно знаю.

Риэль вновь замолчал и устремил задумчивый взгляд куда-то поверх её головы. Мэделин вновь принялась исследовать карту. Если поторопиться, то примерно за пять-шесть лун можно добраться до Корхата, а там уже перейти на сторону немагических городов. Недолго им осталось обсуждать магические дуэли или, сидя у камина, слушать рассказы о Другой Стороне. С людьми о таком не поговоришь, они с настороженностью относятся ко всему, что связано с волшебством.

– Это все, конечно, здорово, но нам сейчас не до загадок Нильриоля. Если мы выедем в ночь, то быстрее доберемся до Корхата, – словно прочитав её мысли, медленно произнес Риэль. – Сейчас сбор урожая, представляешь, как трудно будет добраться до столицы? А если отправиться в путь сейчас, есть шанс не застрять где-нибудь на дороге.

– Я понимаю, но…

– Думаю, если бы нам что-нибудь грозило, ты бы это почувствовала. А сейчас мне гораздо неприятнее оставаться здесь, зная, что тут уж точно есть недовольные моим присутствием духи.

Мэделин помолчала, тщательно обдумывая сложившуюся ситуацию.

Было бы просто идеально отправиться в путь сейчас. К утру они, возможно, доберутся до какой-нибудь деревушки, где можно будет поесть и немного отдохнуть. Там же можно запастись продуктами и продолжить путешествие с новыми силами. В период сбора урожая перемещаться по дорогам весьма проблематично, поэтому лучше отправляться в путь ранним утром или в ночь. До раннего утра Риэль вряд ли дотерпит (Мэделин не сомневалась в том, что страх перед живущими на постоялом дворе духами может заставить его сорваться в путь среди ночи), а вот ночью будет как раз.

В то же время необходимо помнить о том, что за периодом сбора урожая начинается череда праздников, посвященных памяти умерших. А это значит, что уже сейчас души ушедших на Другую Сторону людей начинают возвращаться в родные места, чтобы повидать близких. Столкнуться на дороге с ними ещё не страшно. Гораздо страшнее то, что за ними может увязаться с Другой Стороны.

– Я не знаю, – наконец выдала Мэделин. – Отправляться в дорогу в ночь, совсем одним…

– А мы не одни. Я же сказал, что под окнами стоят повозки.

Риэль даже не ворчал из-за того, что возница повысил цену почти в два раза. Крон – так его звали – сказал, что до ближайшей деревни они доберутся примерно к рассвету. Мэделин стояла за спиной Риэля, с опаской поглядывая на залитые леденцовым светом окна: то и дело там показывалась либо голова хозяйки, либо кого-то из до неприличия любопытных постояльцев. Ещё бы! Отказаться от крыши над головой, теплой постели и горячего чая лишь для того, чтобы ночью отправиться на прогулку!

– Бабушка говорила, что, отправляясь ночью в путешествие, ты всегда берешь в попутчики духа, – негромко, чтобы не слышал Крон, произнесла Мэделин, кутаясь в тонкое одеяло из сумки Риэля и подтягивая к груди ноги.

Риэль, недоверчиво хмыкнув, сел напротив. Мэделин поняла, что сейчас, уставший от долгой дороги, он, вопреки обыкновению, и слова против не скажет. Даже подстилка из соломы и твердая сумка под головой не могли испортить ему сон. Мэделин краем глаза наблюдала за извозчиком, внешний вид которого не внушал ей никакого спокойствия. Было что-то странное, безумное в резких, порывистых движениях, необыкновенно ярких золотых глазах и неприятном, каркающем голосе. Она невольно подумала о том, что остаться на постоялом дворе, пусть и с армией забредших на огонек духов не так страшно, как отбиваться от извозчика посреди поля, раскинувшегося до самого горизонта. Кто знает, что взбредет ему в голову.

Повозка, заскрипев несмазанными колесами, медленно выехала на дорогу. Мэделин успела бросить прощальный взгляд на сияющие теплом окна. Она сжала бабушкин кулон, мысленно попросив его о защите и предупреждении.

Риэль уснул сразу же, кутаясь в дорожный плащ. Мэделин с завистью подумала о том, что променяла бы все унаследованные от бабушки способности на умение быстро засыпать в любой ситуации. Выглянувшая из-за рваных туч луна осветила окрестности, и Мэделин, обняв себя руками, попыталась отвлечься от лезущих в голову неприятных мыслей о наваждениях, бредущих по дороге злых духах и о странном извозчике, будто прибывшем с Другой Стороны.

Она и сама не заметила, как заснула. В какой-то момент на смену страху перед древними поверьями пришла усталость, и Мэделин, закрыв глаза, погрузилась в сон. Впервые за несколько дней ей выпал шанс поспать несколько часов, кутаясь в одеяло, а не на плече у Риэля. Мэделин нравилось путешествовать, нравилось посещать магические города и знакомиться с людьми, для которых магия столь же привычное явление, как и для нее. Однако в последнее время она стала уставать от изнурительной ходьбы, неустойчивого климата, кардинально отличающегося от «немагической» части Лиргардии, и невозможности остаться где бы то ни было больше чем на одну ночь. Поэтому сейчас Мэделин, сжимая пальцами серебристый кулон, незаметно для самой себя погрузилась в глубокий сон, который был прерван самым неожиданным образом.

– Мэделин!

Первым, что увидела Мэделин, когда открыла глаза, был вскочивший на ноги Риэль. Все вокруг сияло, как днем, и она вначале подумала, что причиной их остановки и растерянности, написанной на лице Риэля, стал неожиданно вспыхнувший пожар, преградивший дорогу их повозке. Но ничего подобного.

– Нильриоль!

И правда! Город, появившийся будто из воздуха, сиял янтарным светом. Мэделин услышала смех и музыку, доносящиеся с главной площади, почувствовала аромат свежеиспеченных яблочных пирогов, увидела огромные каменные башни, вершинами уходящие в растрепанные облака. Она с трудом отвела взгляд от башенных часов, отбивающих полночь. Риэль выбрался из повозки и принялся разминать затекшие ноги. Мэделин, с гулко бьющимся сердцем, осматривала окрестности.

Ничего, кроме возделанных полей, на несколько тысяч шагов вокруг. Крон спрыгнул на землю и, казалось, совершенно не беспокоясь о своих пассажирах, переваливаясь с боку на бок, поплелся к выросшему будто из-под земли городу. Мэделин взяла в ладони кулон из лунного камня, надеясь на подсказку, но талисман хранил безразличное молчание.

– Идем?

Риэль, уже успевший размять затекшие ноги, протягивал ей руку. Мэделин медлила. Идти туда, в совершенно неизвестное место, о котором она толком ничего не знала, казалось ей верхом безрассудства.

– А если…

– Кулон твоей бабушки чувствует злые намерения. Если нам действительно что-то угрожает, то пройти в город он нам не даст. Пойдем, Мэделин.

Мэделин и сама не поняла, что дернуло её согласиться на эту затею. Неизвестно, было ли это любопытство или колдовское наваждение, а может на неё повлиял Риэль, сиявший словно тысяча зажженных ламп. Кулон безжизненно покачивался на тонкой цепочке, и Мэделин, вкладывая свою ладонь в ладонь Риэля невольно подумала о том, что прогулка по городу им явно не повредит.

Стоило ей только ступить на выложенные мелким камнем дорожки, стоило только окунуться в леденцовый свет уличных фонарей и вдохнуть ароматы свежей выпечки, как город неожиданно заговорил. В какой-то момент, шагая рядом с весело смеющимся Риэлем по дорожке Мэделин почувствовала, что город делится с ней своей историей, и что в мыслях, помимо её воли, всплывают воспоминания Нильриоля о самом себя на протяжении столетий.

Нильриоль – город вечной ночи, родина тысяч миров и обитель богини сновидений Мхаат. Путешественники стараются обходить его стороной: невозможно понять, когда на смену ночи приходит утро, и в самом городе нет ни одного ориентира, по которому можно следить за течением времени. Часы здесь отбивают только полночь, а в остальное время хранят гробовое молчание. Население Нильриоля никогда не спит: работа кипит в пекарнях, швейных мастерских, домике сапожника, на улицах всегда продают свежую выпечку и горячие напитки, на площади играют музыканты, а дети поют и пляшут, прославляя милостивую богиню сновидений. Цвета Нильориля – золотой и черный. Уличные фонари разбрызгивают медовый свет, женщины носят на руках янтарные браслеты, а гостей наряжают в золотые одежды. Под каменным мостом, перекинутым с одной стороны города на другую, плещется чернильная вода, над головой раскинулось бездонное черное небо с редкими вкраплениями звезд, а путь к переулку Запертых Снов выстлан переливающимся темным камнем.

Мэделин вместе с Риэлем наблюдали за танцами на городской площади, хлопали огненным магам, выпускающим из рукавов разноцветный огни, вместе с толпящимися на улицах, выглядывающими из окон людьми пели песни богине Мхаат. Мэделин даже не нужно прислушиваться к словам: такое чувство, что она всегда знала тексты этих песен.

Богиня Мхаат – невероятно красивая женщина с кожей цвета грозовых туч, покрытой, словно узорами, серебристыми созвездиями. Волосы её темнее ночи, руки оплетают тонкие золотые браслеты, а на темном платье поблескивают мириады звезд. Мхаат богиня не только сновидений, но так же клятв и договоров, ведь, как известно, все обещания даются под покровом ночи. Она оберегает этот город, тщательно охраняет покой и благополучие его жителей. Богиню сновидений чтут как самые маленькие, так и самые взрослые, помнящие времена, когда она раздаривала волшебные сны, в котором каждый мог сотворить собственный магический мир. Сейчас, когда Нильриоль значительно уменьшился в размерах, а люди, побаивающиеся магии, своим страхом стали отпугивать сны, Мхаат стала беречь магические сновидения, ведь именно от того, что представит себе человек, зависит, родится ли в её городе новый волшебный мир.

Но многие из этих миров, многие из тысяч увиденных мест хранятся в переулке Запертых Снов. Разлитые по крошечным, размером с мизинец, бутылочкам, сны о дальних странах, путешествиях, бездонных морях, древних городах и магических мирах доступны абсолютно каждому за определенную плату.

– Мой сон? – рассеянно отозвался Риэль, внимательно рассматривая пузырек с золотистой жидкостью. – Оплата – мой сон?

– Именно так! – стоящий за прилавком невысокий мужчина довольно хлопнул в ладоши. Мэделин вдруг вспомнила господина Агро, который частенько заходил к бабушке на чай. Даже выглядел он точно так же, как и продавец: уже довольно пожилой, небольшого роста, полноватый, с густой бородой и лихо закрученными усами. – Запишите сюда свой самый невероятный, волшебный, фантастический сон, вспомните, что вы почувствовали, кого встретили, какие запахи ощущали. Как можно подробнее! – он вытащил из-под прилавка толстую книгу в кожаной обложке. – Потом по Вашему описанию, как по рецепту, изготовят сон, а Вы взамен получите возможность исследовать любой из десятка тысяч миров!

Пока Риэль тщательно расписывал свои похождения по Викриндору, Мэделин бродила по магазину и, затаив дыхание, рассматривала ряды полок, протянувшихся вдоль стен, кажется, бесконечного коридора. Все полки были заставлены тысячами, миллионами искрящихся, переливающихся, светящихся пузырьков, слабо пульсирующих в полумраке комнаты. На стенах вместо картин в массивных позолоченных рамах были развешаны зеркала. Как объяснил ей подошедший «господин Агро», эти зеркала чувствуют настроение человека и показывают ему те миры, в которых сейчас он, рассерженный, расстроенный, влюбленный, веселый, уставший может чувствовать себя комфортнее всего.

Зеркало показало Мэделин крохотный остров, парящий высоко над землей. Окружающие его облака были золотыми и розовыми, нежно пели птицы, и слышался шум находящегося рядом водопада.

Мэделин, как и Риэль, решила купить себе сон, взамен описав свои видения о путешествиях с Проводниками на Другую Сторону. Она внимательно рассматривала домики в переулке Запертых снов по дороге к городской площади. Маленькие, тесно жмущиеся друг к другу строения, украшенные причудливой резьбой и пузатыми золотистыми фонариками. Мэделин невольно подумала о том, как, наверное, здорово, пить чай с тыквенным пирогом в таком чудесном маленьком домике, который лишь с виду казался миниатюрным. Внутри него змеились бесконечные коридоры с закупоренными в маленькие бутылочки снами, с зеркалами, показывающие смотрящему в них удивительные миры, и запертыми дверями, которые, по словам «господина Агро», ведут туда, куда им вздумается. И вдруг бабушкин кулон из лунного камня обожгло, как огнем, и Мэделин невольно вскрикнула. Риэль резко обернулся к ней, схватил её за плечи и начал что-то очень быстро говорить. Мэделин, сжав пальцами неожиданно горячую цепочку, испуганно смотрела на Риэля, а потом, вновь почувствовав, как кожу обжигает металл… проснулась.

Сердце ненормально колотилось в груди, Мэделин рвано хватала ртом воздух, пытаясь восстановить дыхание. Крон исчез, повозка была брошена посреди дороги. Небо над головой начало медленно светлеть и при желании можно было рассмотреть деревянные домики совсем недалеко от их вынужденной стоянки.

Риэль спал, поджав под себя ноги. Мэделин трясла его за плечо, громко звала по имени, и когда стало казаться, что все усилия напрасны, Риэль, широко раскрыв глаза, сел в повозке. Отдышавшись и немного придя в себя, он показал Мэделин порезанную руку. Рукав пропитался кровью, и Риэль морщился от боли. Магического талисмана у него не было, так что пришлось другими путями приводить себя в чувства. Там, в Нильриоле, он ножом поранил руку, чтобы заставить себя проснуться.

Риэль ещё долго ругался на Крона, и не прекратил желать ему путешествий на Другую Сторону и после того, как они собрали все вещи и двинулись по направлению к деревне. Солнце почти взошло, и его лучи уже золотили верхушки деревьев.

– Надо было послушать тебя и остаться ночевать на постоялом дворе, – недовольно ворчал Риэль, прихрамывая на правую ногу. Её он подвернул, когда неудачно спрыгнул с повозки, и это вызвало новую волну ругательств в адрес Крона. – Не знаю уж, духа ли мы взяли в попутчики, но мне этого хватило. Ещё и взял с нас в два раза больше!

Мэделин молча шла рядом. От кулона у нее на шее остался шрам, как от ожога, и теперь Мэделин думала лишь о том, получится ли сделать его как можно незаметнее.

– Ты же помнишь Нильриоль? – осторожно спросил Риэль. – Мне ведь это не привиделось?

Мэделин кивнула, сжав тонкими пальцами бабушкин кулон.

Нильриоль, как и Крон, был вполне реальным. Мэделин во всех деталях помнила песни, посвященные богине Мхаат, узоры на окнах, и продавца сновидений, протягивающего ей волшебный пузырек. Единственный вопрос, который интересовал Мэделин, был связан с бабушкиным кулоном. Почему он позволил им посетить этот город? Почему не предупредил о Кроне? Что именно им угрожала в Нильриоле, и как могло закончиться их путешествие, если бы кулона у Мэделин не было?

– Ты, кстати, так толком и не поговорила с Трионом. Я думал, вы будете болтать до рассвета, а ты даже с ним не пообщалась.

– С Трионом? – рассеянно отозвалась Мэделин. – Где ты его видел?

– Как где? Он продал нам сны.

Это потом, путем долгих споров Мэделин и Риэль выяснят, что видели Нильриоль по-разному. И если на месте продавца у Мэделин оказался господин Агро, то у Риэля – Трион, хранитель Восточного Леса. Риэль хоть и продолжал ворчать на возницу, но явно был рад, что ему выпал шанс посетить Нильриоль. Так, во всяком случае, показалось Мэделин.

Они остались на ночь в деревне, в домике сапожника. Пока Риэль, разложив на столе карту, в очередной раз просматривал путь до столицы, а хозяин дома возился с очередным заказом, Мэделин, подперев рукой щеку, размешивала чай. А потом, подняв взгляд, неожиданно увидела в окне огромного взъерошенного ворона с золотыми глазами и едва не залила кипятком карту.

Позже, когда они устраивались на ночь, Мэделин вывернула все карманы в поисках лент для волос. Но вместо алых лент нашла маленькую бутылочку с золотистой жидкостью. Она несколько минут сидела в темноте, затаив дыхание, крутила между пальцев сияющий флакон, а потом решила, что от подарков богини Мхаат отказываться не стоит.

В ту ночь Мэделин снился крохотный остров, парящий высоко над землей.

Окружающие его облака были золотыми и розовыми, нежно пели птицы, и слышался шум находящегося рядом водопада.

Источник

Автор: Catherine Diethel

Предыдущий  Следующий