Чай в тонком бокале для ирландского кофе — и кто только притаранил его в крошечную редакцию? — рыжеет и греет красные пальцы, искусанные уральским морозом. Прихлебываю кипяток и смешливо щурюсь, пытаясь не забрызгать всех чаем от шуток нашего солнце-редактора: Андрей, Андрей Анатольевич, маленький тонкий мужчина с ласковым голосом и забавным бирюзовым свитером в строчках оленьих узоров, сегодня особенно в ударе, и вся наша группа фыркает и то и дело сбивается с темы урока. Я сейчас словно этот бокал: вся пронизанная янтарным светом, наполненная теплотой как горячим чаем — еще кусочек рафинада, и она расплещется, обжигая пальцы. В зарешеченное окошко подвальчика, где проходят занятия по журналистике, заглядывает вечерняя темнота и бьется под ветром сверкающий снег.

Воздух весь золотистый от солнца; с крыши вода звенит тоненько, ласково, как далекий колокольчик, зазвенит — и растворится в последних снежных лужах: зима, неловко хватаясь за асфальт, срывается и летит в тартарары, лишь холодными вечерами зло скалясь оттуда. Я иду на занятие по фортепиано в музыкальную школу, дробко выстукивая каблучками весенних ботинок по бордюру, — шпиёнистый шпиён, крадущийся по леске… И причем здесь мой возраст? Для шпиёнов нет возрастов! Пакет с нотами оббивает коленки; заглядывать туда откровенно страшно: несчастные Бах, Гендель, Бетховен и неожиданные Косма с Пьяццоллой смотрят с диким укором сквозь линейки нотного стана. Открывать, мол, почаще надо. А не раз в неделю, на уроке, как ты, лентябаина, делаешь… Ветер цепляется за шарф, треплет волосы и швыряется челкой в глаза — игривый пёсель, увязавшийся за мной, дикий и неунывающий. Приходит апрель, и тело легкое до головокружения, легкое, бездумное и юное.

Мое сердце плавит май. Земля залита желтым — смотрю на одуванчики и улыбаюсь от тихой щемящей радости. Цветы — это победа над смертью. Что бы ни случалось, а весна в этом горьком городе, любимом до дрожи, наступает, как годы и годы назад, — прекрасно и неотвратимо. Над проволочным забором детского сада плывет яблонев цвет — расплескавшиеся по сини молочные звезды. Космос кротко глядит сквозь зеленую листву — а я земная, земная, земная… земная, счастливая и живая до кончиков пальцев.

Валерия Хисамутдинова

Лифт подъезда № 7

Предыдущий  Следующий