Кто я? Не знаю… да и разве важно это теперь? Жила я когда-то рядом с маленьким городком в лесу. 
      И каждый день приносил  радость. Сердце моё глупое всему на свете восторгалось - каждой травинке, каждому восходу и закату, смешная я тогда была...
      Люди называли меня помешанной, юродивой... Кто знает? Может быть, и правы были...
      Они приносили ко мне лечиться своих детей, приводили животных. Помогала всем как могла и, кажется, хорошо помогала.

      Однажды прибежала ко мне заплаканная женщина. Дочка у неё только что умерла. 
      Она рыдала, тянула меня за собой. Ну, я и пошла.
      Девчушку лет шести уже на столе обмывали, священник молитвы отходные читал. 
      Посмотрела я  и жалость меня обуяла.
- Господи! - взмолилась, - Ну  что тебе стоит такая малость?! Помоги!
      Положила ей руки на сердце, закрыла глаза, ладони  жгло, а я всё ждала... И вдруг затрепетало что-то  под пальцами, ожило. 
      Девочка глаза открыла. Голубые  как небо над моим лесом, смотрит мне в лицо, улыбается. А из меня все силы разом и ушли куда-то. На ватных ногах выбралась во двор, прислонилась к стене сарая старого.
Вдруг крики слышу: 
- Держи её! Ведьма, дьяволица! Мёртвую подняла! 
      Тут повязали меня, а я и не соображаю ничего.

Как в город привели, как в тюрьму сажали… всё, как в тумане. А вот пытки помню. Такие, что уже не чувствуешь боли, а сам становишься болью. Когда велят -  говоришь "да-да" или "нет-нет", всё говоришь, только чтоб прекратилась эта  мука нескончаемая...

      А потом - мой костёр. Дыма не было почти, пламя сразу занялось, весело так. А я на толпу всё смотрела, много знакомых  людей стояло. 
      ...Вон женщина, я ей близнецами разродиться помогла, здоровенькие детки растут,  а тот дедушка в параличе лежал, пошёл, да ещё как пошёл, палкой в мою сторону машет, ничего… скоро  трость ему не нужна будет.
      До слёз  мне жалко их  стало. Как  вы без меня останетесь-то?
Кричу: "Люди! Я люблю вас всех! Люблю!"
      Только недолго кричала, по губам меня ударили и больше я кричать не могла, смотрела только. Вдруг вижу, девчушка моя идёт воскрешённая, беленькая, синеглазая. Крахмальный фартучек  повязан, наверное, утром мамка ей надела.
      Идёт ко мне, улыбается, а в руках у неё  хвороста охапка...
И бросает  она хворост этот в мой костёр. Тут я глаза закрыла, и открывать мне их  больше не хотелось.

      А потом... Потом огонь перестал обжигать. Боль ушла, испарилась - и всё тут. И сердце прекратило стонать в груди. 
Так хорошо стало...
      Но вдруг  что-то расправилось во мне, словно крылья могучие распахнулись. 
А ещё радость… радость бесконечная, чёрная, как безлунные небеса, такой восторг, что словами человеческими не передать.
И открыла я глаза. И не такие они были как прежде...    

      Родилась во мне новая Сила, Свобода новая, жадность неутолимая. Смешно, но любовь моя к людям и не делась никуда. Только стала она беспросветная, жгучая, готовая поглотить всё, что  только на пути встретит. 
      Расправила я крылья свои чёрные во всю ширь - полной грудью новой жизни вдохнула. И от взмаха  этого забилось, пожухло пламя, да и угасло вовсе. Свирепым ветром шапки с людей посрывало, повалило их друг на друга, тучи свинцовые упали, солнце померкло, что-то холодное, зловещее, запело-застонало в шпилях…

       И шагнула я из огня. Навстречу  любимым, глупым, наивным моим людям... детям своим... 
       Улыбнулась, руки к ним  протянула.
- Вам не понравилось то, что я предлагала раньше? Ликуйте!  Я принесла Иные Дары, и все вы будете наделены ими. 

- Люди! Я Люблю вас, и с каждым щедро поделюсь своей новой Любовью...

Валентина Пескова

Крыло мотылька

Предыдущий Следующий