Стоял когда-то на холме над рекой монастырь. Стены его были белые, как выгоревшие на солнце кости, купола - чёрные, как железо, а кресты на них - золотые, как перья волшебной птицы. Гордо стоял монастырь, поднимаясь своими куполами прямо в небо, и весь городок, что вокруг него образовался, кланялся, когда мимо монастырских ворот проходил. Только котам всё равно было, где пригреться - на святой земле, плиткой выложенной, или на крыльце чужого дома.

Великие люди тот монастырь сложили – и не менее великие там теперь служили, верой своей поддерживая равновесие в мире. Там стремились к добру и свету, возделывали монастырский сад, и чем сильнее была вера монахов, тем пышнее он разрастался – и не было во всём мире такого чудесного сада.

Маленькие ёжики бродили там в густой траве, смешно косолапя, стрекотали кузнечики, радуясь солнцу и вере послушников, птицы садились на прекрасные фруктовые деревья и вплетали свои песни в молитвы, что почти непрерывно звучали в монастыре. И любой мог зайти туда и помолиться – а мог просто побродить по прекрасному саду и насладиться воздухом, насквозь пропитанным непоколебимой верой тех, кто трудился каждый день во славу своего Бога.

Но то было время, когда не перевелись ещё в мире злые, несчастные люди, искавшие утешение не в свете, а во тьме. И один из таких людей, тёмный колдун, решил, что достаточно тот монастырь простоял на холме и что пора от него избавиться во имя разрушения.

Наслал злой колдун тогда войну на те земли, утопил маленький городок в крови и горе, а снаряды заколдовал так, чтобы те разрушили прекрасный монастырь. Слетел один из золотых крестов, глубоко воткнувшись в землю, засыпало обломками прекрасный сад, разрушилось белое южное крыльцо.

Но закончилась бессмысленная война, пересилил её мир, похоронили и оплакали жертв жители городка под защитой монастыря. А монастырь выстоял. Пробитыми куполами и не всеми крестами всё так же гордо возвышался он на холме над рекой, и всё такой же лёгкий воздух был в нём, дрожащий от бесконечных молитв. Помогли послушники городским жителям – вылечили тех, кому нужна была помощь, похоронили тех, кому нужен был покой. Монастырскими припасами накормили голодных и нищих, и общими силами вернули городок к жизни.

Вернулись коты на нагретую землю, застрекотали кузнечики, закосолапили ёжики через траву. Отстроили город заново, а когда отстроили – и монастырь подлатали. Восстановили чёрные его купола, подняли обратно тяжёлый золотой крест, починили белые стены – и пуще прежнего разросся прекрасный сад, будто и не касалась его война и злое колдовство. Всё так же гудели в воздухе молитвы, всё так же буйно цвели фруктовые деревья, всё так же жужжали пчёлы, собирая мёд для монахов – всё победила вера и труд в её честь, все невзгоды позади остались.

А злой колдун задыхался от ненависти и всё не мог успокоиться. Не хотелось ему, чтобы до конца мира этот монастырь простоял и верой своей землю освещал. И тогда встал злой колдун перед монастырскими воротами, рассмеялся жутким смехом и наложил страшное проклятие на монастырь.

Потеряли в один миг все монахи голоса – умолкли молитвы, всяк, кто к монастырю подходил, тоже голос терял, пока не уйдёт. Тут-то и конец вере – так думал злой колдун, не смогут без молитв монахи дальше своему Богу служить, отвернётся он от них, разрушатся белые стены, потускнеют сияющие золотые кресты, умрёт пышный сад – не станет великого монастыря.

Стало ли так, как хотел злой колдун? Нет. Не в молитвах была вера светлая тех монахов, не в словах – в сердцах она у них была. Весь воздух ею был наполнен, птицы пели хвалу этой вере, стрекотали вместо молитв кузнечики, дул ветер, смахивая пылинки с золотых крестов и шепча что-то богословское. Не прекратили монахи трудиться, всё с той же любовью возделывали свой сад, подвязывали тяжёлые от плодов ветви, рыхлили землю для прекрасных цветов, поливали их водой из чистого ключа.

Не сломить было тот великий монастырь, не лишить городок его защиты. Того не знал колдун, что свет не в словах и не в белых стенах живёт, что вера не в золотых крестах и не в монастырских цветах прячется. Не знал злой колдун, что сердца людские от света не отвернуть – что в них вся вера живёт.

Сел тогда колдун на землю и заплакал злыми, едкими слезами. Больно ему было проиграть, больно было вновь замысел свой погубить. И вышли к нему тогда монахи из сада монастырского, подняли его молча с земли, отряхнули пыльные его одежды, вытерли солёные его слёзы и отвели на небольшой уступ, перилами огороженный, откуда было видно реку, лес, поле, за рекой лежавшее – всю землю до самого горизонта. Там оставили монахи колдуна и к своему молчаливому труду вернулись.

Стоял колдун, на перила оперевшись, и смотрел заплаканными глазами на молчащую, но не мёртвую землю перед ним – на качающиеся под ветром деревья и колосья, на лошадей, что далеко в поле паслись, на речку, причудливо извивавшуюся внизу, в тени. И дышал колдун молчащим воздухом, полным веры, и именно тогда, в этот миг, когда подул ветер, сдвинув облако с солнца, когда тёплый луч ударил в золотой крест так, что тот засиял ярче всего на свете – тогда покинула тьма сердце колдуна, и вошёл туда свет.

И ещё никогда колдун не был так счастлив.

Карандашом по тексту Queen || by Юля Старр

ПредыдущийСледующий