Он сбежал откуда-то, где сладкая майская сирень и перезвоны струн - лишь для того, чтобы стареть по законам человечьего племени. Променял цитрусовую кожу с тигриными мышцами на оловянные запястья и китовий ус, вплетенный в нервы, променял египетские пески и мёд золотых волос на волосы цвета соли и перца, а вообще - ему нравится носить чёрное пальто и слушать, как играют в переходах.

Говорит словами чужими, ворует их потихоньку, прикалывает к рукавам маленькими булавочками - добрые лучики улыбчивых морщинок собираются в уголках глаз, если слово начинается на "люб", горькая усталость - если это слова прощания. Он любит вокзалы, любит песни, любит сладости и улыбки. Взмах руки - и бомбы превратятся в яркие шутихи, автоматы и ружья - в гитары и цветные карандаши. Что-то детское просыпается в нём - таком древнем и мудром, и он творит чудеса, будто в беспамятстве, не заботясь о том, чтобы сохранить свою тайну.

Маленькая девочка грызёт еловую веточку и понять не может - как так вышло, что под окном странного старика из соседнего дома в середине декабря нежной синей дымкой цветут незабудки.

*
В городе - тысяча огоньков, и всё вокруг пахнет нежно и сладко: имбирными пряниками, молочным шоколадом, снежностью, нежностью, ликёром, и, конечно, мандаринами.
Мёрзнут руки.
Девочка в огромных валенках ловит снежинки языком.

Ты - моя слабость, моя страшная тайна, моя сказка, детское обещание.
На неё из будущего смотрит мальчик с обсидиановыми глазами, а она его знать не знает - незнакомый, далёкий, безымянный.
Снег падает на ресницы.

Странный старик сидит на лавочке. Он ей говорит про то, что обручальные кольца сплавляют из солнечных лучей. Говорит, что если покормить бездомных кошек, то они расскажут тебе все городские легенды. Серые панельные дома смотрят на горящие грозди рябины, а на дрожащий указательный палец старика садится пузатый снегирь и девочка гладит его осторожно и ласково, словно боясь сломать хрупкие косточки.

*
Зажигаются огоньки на ёлках, круглыми искорками сверкают бокалы шампанского. Девочка еще не знает, как будет плакать по мальчику с обсидиановыми глазами, девочка еще не знает, как громко будут просить приюта незнакомые призраки на вокзале и как сильно будет болеть душа, истерзанная книгами и мечтами. Она смотрит, как старик несёт в теплых широких ладонях золотое солнце, а дома мама, наверное, смотрит по телевизору старые новогодние фильмы.

Старик ей говорит, что она - птица, что ей всю жизнь суждено будет слушать сказки бездомных котов и летать над заснеженными городами, и бросает солнце на землю. Снегири, воробьи, ощипанные голуби клюют его, будто булку хлеба.

Девочка и сама уже кое-что умеет. Она бежит с радостными дворняжками наперегонки и обнимает весь мир: снежный, новогодний, незнакомый, огромный. Ловит снежинки языком - и, смеясь, превращает их в сахар. Старик смотрит на неё и просит как-то надорванно, тихо и грустно: пой, моя хорошая.

И она поёт, а мальчик с обсидиановыми глазами, который и знать её не знает, сидит в своей комнате, читает книжки про далекое море и пиратов, а потом почему-то вдруг
начинает
плакать.

*
Старик засыпает, укрывшись снегом. Его волосы - белые-белые, глаза - серебристые, улыбка - добрая и отеческая, а из карманов черного пальто вылетают яркими мотыльками чужие слова и фруктовые леденцы. Остаётся только белизна, слепота, чистота и первозданность. Снег не тает на его побледневших губах, не дрожат старческие руки.

Он просыпается золотоволосым юношей и, смеясь, обещает девочке скорую весну. А пока - пряники, снег, мама, пока - вот тебе чудо, милая, и ещё одно, и ещё, не грусти только, мне пора. Не вернусь, наверное, но всегда буду за тобой присматривать.

Девочка машет ему рукой, улыбается и замирает, осознав, что тень за его спиной похожа на огромные пушистые крылья.

весенний воин

Предыдущий  Следующий