Весь следующий день она пыталась свести воедино обрывки воспоминаний, которые периодически возникали у неё в голове, но целой картины не получалось. Многое было связано с Александром. По крайней мере, с его ролью в происходящем девушка разобраться сумела. 

Ближе к вечеру за ней снова пришли. На этот раз Главный решил провести допрос в собственном кабинете и снова был удивлён, когда девушка, решительно перешагнув порог, сначала направилась к шкафу, открыла дверку, за которой стояла кофемашина – его личная маленькая слабость, безошибочно выбрала именно тот изысканный кофе, который он держал для себя – угощая редких удостоенных этого посетителей другими сортами, попроще, по доступнее, – и, пока кофе варился, поставила рядом на полку его кружку и чашку из гостевых. 

– Кто ты? – Вопрос вертелся со вчерашнего дня, но ничего внятного на эту странную посетительницу он найти не смог. 
– Проект «Орион», – ответила она. – Вспоминай. 
– Проект «Орион» был провален, – раздражённо огрызнулся мужчина. Парень, которого он должен был в кратчайшие сроки подготовить к сложнейшей военной операции, даже не добрался до части. Был убит по дороге, и проект закрыли. 
– Проект «Орион» был завершён! Операция выполнена! Цель уничтожена! 
– С чего ты это взяла? 
– Ты лично занимался моей подготовкой. Дал силу и выносливость бойца элитного подразделения, учил действовать без лишних движений, стрелять, ходить, говорить, даже чёртовы очки носить так, как это умеешь ты: пафосно, но очень естественно. Как будто я родилась и выросла среди роскоши, а не в провинциальном городке на границе Империи, и в жизни мне всё доставалось легко, а не приходилось вырывать зубами. Ты мучил меня ежедневными тренировками, под завязку накачивая химией, которая позволяла организму перестраиваться в разы быстрее, подбирал упражнения и пропорции «коктейлей» для каждого этапа подготовки. Я – проект «Орион»! Мне удалось внедриться, выйти на цель, найти и уничтожить лабораторию и учёных, благодаря которым враги Империи производили своих вечных, неубиваемых солдат-«репликантов». Только, готовясь к этой операции, мы не знали, что речь идёт не о сумасшедших опытах противника над людьми, а об устранении конкурентов. 

Империя к тому времени сама уже вовсю использовала «фавнов», прикрывая свои разработки громкими лозунгами о величайшем научном прорыве, позволяющем вылечить ранение и травму любой сложности и даже воссоздать повреждённые, а также утраченные органы или конечности заново. При помощи этих новых технологий не только лечили, но и возвращали к жизни недавно погибших солдат элитных подразделений, существенно сокращая затраты средств и времени, которые потребовались бы для обучения новых бойцов. Вживлённый микрочип не только контролировал память, блокируя воспоминания о последней операции и гибели бойца, но также давал возможность при помощи специального оборудования легко найти на поле боя погибшего «фавна» для последующего восстановления и перезапуска. 

Всё это Ника обнаружила уже после внедрения во вражескую лабораторию, найдя документацию, собранную противником о проекте «Фавн». Она была бесконечно рада тому, что химические «коктейли», разработанные для её обучения Александром, позволяют ей легко запоминать целые листы текста с почти фотографической точностью. Девушка надеялась после завершения операции найти способ передать эти сведения ему, потому что была уверена, что уж Чижик-то точно найдёт подобной информации правильное применение. 

Что же случилось дальше? В её последнем воспоминании о проекте «Орион» была разгромленная лаборатория, мёртвые тела нескольких учёных, огонь, пожиравший ворох бумаг, включавших последние разработки, и щелчок снимаемого с предохранителя пистолета, прозвучавший у неё за спиной. Ника непроизвольно потянулась рукой к затылку. Если точно знать, где и что искать, под волосами можно было нащупать маленький металлический прямоугольник. Такой же, как у вчерашнего «фавна», лежавшего перед ней на столе. Разве что ещё чуть поменьше. 

Александр слушал и вспоминал. В тот день, около года назад, ему доложили, что машина со специально подготовленным для проекта «Орион» бойцом была уничтожена. Значит, кто-то слил информацию. О проекте можно было либо забыть, либо срочно искать замену. Да где же её взять? Погружённый в тяжёлые раздумья мужчина краем уха выслушал доклад о том, что возле лагеря «повстанцев» была захвачена группа подозрительных личностей, которых привезли на базу и ждут его решения. Повстанцы. Ерунда. Восторженные дети, которых их командиры пичкали бредовыми лозунгами и без лишних слов бросали на убой, чтобы затем набрать новых добровольцев. Александр обычно давал им наиграться в сопротивление, потом либо перехватывал этих вояк во время очередного рейда на их машины с продовольствием, либо просто зачищал лагерь, ставя перепуганных мальчишек перед жёстким ультиматумом: либо служба на благо Империи, либо исправительные работы для её же блага. Он уже собирался дать отмашку работать по старой схеме, но дежурный сообщил, что к нему посетительница. На КПП какая-то девчонка просто умоляет разрешить ей поговорить с главным. 
«Только девчонок мне сейчас не хватало». 
– Две минуты. 
Больше Александр при всём желании не мог выделить на общение с гражданским лицом, да и не хотел. 

Помощник дежурного привёл посетительницу, которая сбивчиво и очень эмоционально затараторила, зная об отведённом ей времени. Подозрительные личности оказались обычными музыкантами, которые ночью заблудились и случайно выехали к лагерю «повстанцев». Их радостно встретили, накормили, а утром объяснили дорогу и выпроводили восвояси. Наслушавшись баек про кровавый режим военной Империи, девчонка решила, что несчастных музыкантов немедленно расстреляют, поэтому явилась выпрашивать для них жизнь. 
Не сводя глаз с карандаша, которым мужчина по привычке постукивал по столу, отсчитывая время, отведённое для посетителя, она всхлипывала: 
– Пожалуйста, пожалуйста! Они же просто музыканты! Они ни в чём не виноваты! Я – повстанец, возьмите меня, не трогайте ребят! 
– Тебя, говоришь? – решение проблемы с «Орионом» складывалось само собой. – И на что ты готова? 
– На всё, – прошептала девчонка, понимая, что назад для неё дороги нет. 

Для проекта нужен был не просто боец, а супербоец. На обучение полагалось всего полгода. Сумеет ли он за такой короткий срок подготовить человека с нуля? Почему бы и нет? Риск есть всегда. Зато об этой девчонке абсолютно точно никому ничего не известно. Значит, теперь у него есть объект, и пора приступать к работе. 

Музыкантов тем же вечером отвезли в ближайший населённый пункт, вручив на прощанье карту и навигатор, чтобы больше не терялись на местности, а девчонке, так вовремя оказавшейся в нужное время в нужном месте, предстояло пройти долгий и весьма трудный путь к становлению универсальным элитным оружием в руках Империи. 

Первые недели её просто гоняли туда-сюда по полосе препятствий до полного изнеможения. Начальная физическая подготовка была, но лучше бы её не было! Она двигалась отвратительно, совершая множество ненужных, бесполезных движений. Обучить с начала гораздо легче, чем переучивать. Наблюдая за объектом, Александр составлял расписание тренировок, разрабатывал специально для неё схему приёма дополнительных стимуляторов, которые позволят организму перестроиться в ускоренном темпе. Искал новые сочетания и готовил химические «коктейли», необходимые для того, чтобы успеть сделать всё задуманное в столь короткий срок. Как правило, тренировки заканчивались тем, что девчонка в изнеможении падала, её оттаскивали в выделенную специально для неё маленькую комнатку с душем и санузлом, давали прийти в себя и снова тащили на тренировку. Через пару месяцев такого интенсива, когда тело будущего бойца уже достаточно окрепло, ей добавили учебную программу и тренировки в зале. Объект должен был внедриться во вражескую лабораторию, а значит, иметь достаточный уровень знаний, для которого школы и одного курса техникума, или что там у неё за плечами, было явно недостаточно. «Сидела бы дома, училась, дура! Нет же, на романтику её потянуло», – внезапно зло подумал мужчина. 
Время поджимало, выучить необходимо было очень много, а значит, снова стимуляторы, стимуляторы, стимуляторы. Новые «коктейли» для усиления мозговой активности. Чтобы не угробить её организм всей этой химией, было разработано специальное питание, включавшее в себя все необходимые для развития и перестройки витамины и микроэлементы. Естественно, вкус его абсолютно не заботил, только польза. 

– Ты двигаешься как беременный бегемот, – Александр наблюдал за попытками Ники пройти созданную для неё полосу препятствий из специальных тренажеров, приводимых в движение компьютером. – Тебя же всё время вихляет и заносит, на это уходит время, и, естественно, ты не успеваешь вовремя к следующему этапу, сбиваешься с ритма и, – он сделал паузу, подождав, пока, не справившись с очередным препятствием, она не вылетит с полосы, – падаешь. 
Мужчина взял с подоконника кружку с кофе – единственную слабость, которую он себе позволял, – и насмешливо улыбнулся. 
Девушка тяжело дышала, не сводя немигающего взгляда с кружки в его руках. 
«Кофе. Почему бы и нет, хороший стимул». 
– Если сможешь меня достать – он твой, – Александр демонстративно медленно поставил кружку с ещё горячим напитком на подоконник. 

Сознание Ники как будто отключилось, тело само бросилось вперёд, но движения оказались недостаточно быстрыми, недостаточно точными, потому что уже в следующее мгновение она лежала носом в пол, а её мучитель сидел на корточках рядом, заломив ей руку за спину и методично перечисляя её ошибки. 

«У-у-у, садист грёбаный», – думала девушка. Ничего, когда-нибудь она сотрёт эту невыносимую ухмылку с его лица. Так и хотелось въехать кулаком! И запах кофе – после той невыносимой безвкусной еды, которой Нику пичкали по пять раз в день, он казался просто восхитительным! Волшебным. Это был запах из её прошлой жизни. Той, в которой остались семья, друзья, учёба. Где она была человеком, а не опытным образцом. Теперь у неё была цель. Пусть это всего лишь чашка кофе, но она будет её личной маленькой победой над этим невыносимым гадом. 

Тренировки и учёба становились всё интенсивнее, Александр давал Нике не только теорию, но старался не отставать и с практикой, учил её просчитывать ситуацию на несколько шагов вперёд, заставлял ассистировать в лаборатории. Постепенно девушка втянулась в работу. Постоянная усталость прошла, ей самой стало интересно получать новые знания, она тянулась ко всему, что могла изучить, просила его объяснить то, что было непонятно. Его логические задачи уже не казались ей сложными. Часто после тренировок она сама вызывалась помочь мужчине в лаборатории, зная, что он задерживается там допоздна. Он рассказывал ей, как и для чего создаются стимуляторы, почему необходимо для каждого человека подбирать препараты индивидуально. Она поняла, что с ней происходит, какая колоссальная работа для этого была проделана и сколько ещё предстоит. Глухое раздражение всезнайством её учителя сменилось сначала пониманием и интересом, потом восхищением. Мужчина был гением. Его багаж знаний казался ей безграничным, а сфера знаний и умений не поддавалась осмыслению. 

С каждым днём Ника узнавала всё больше и больше. Не давалась ей до сих пор только полоса препятствий. Стоило немного изменить схему движения тренажёров, и девушка тут же натыкалась на один из них и летела носом в пол. 
Было очень обидно, но по-другому пока не получалось. 
Тогда Александр принёс в зал портативную колонку-плеер и предложил тренироваться под музыку. Дело пошло на лад. Сумев поймать ритм, она наконец-то поняла, что от неё требуется. 
Правда, для того, чтобы приноровиться к периодически меняющемуся ритму, понадобилось немало времени. Потерпев очередное поражение от тренажёров, Ника психанула из-за того, что у неё опять ничего не получается. 

– С таким настроем и не получится, – ответил мужчина. В любом деле, прежде чем достигнешь успеха, придётся выкладываться полностью. Делать всё, что можешь, и даже больше. И музыканты часами играют гаммы, прежде чем приступить к основным произведениям. Только так – занимаясь до онемения пальцев, до полного изнеможения – можно достичь совершенства. 
Сидящая на полу девушка слушала его, приоткрыв рот в удивлении. 
– Ты учился играть? 
– Закончил консерваторию. 
– На чём? 
– На виолончели. 
– Почему не стал музыкантом? 

Гениальный ребёнок, в двенадцать он закончил общеобразовательную музыкальную школу и музучилище, к шестнадцати, практически не расставаясь с инструментом, – консерваторию. Перед юным дарованием были открыты все пути, и парень как раз решал, с чего начать, когда к нему с серьёзным разговором подошёл отец. Военный офицер в третьем поколении объяснил сыну, что увлечение музыкой – это весьма похвально для общего развития. Но долг мужчин их семьи – служить родине. И Александра ждёт место в военном училище. К сожалению, мало закончить школу в подростковом возрасте для того, чтобы принимать ответственные решения, даже в собственной жизни. И степень зрелости личности определяется не количеством полученных аттестатов. Саша стал военным. Поначалу он, со свойственным многим юношеским максимализмом, стремился скорее получить офицерские погоны, чтобы начать менять давно прогнившую систему. Старался быть лучшим во всём, пока не понял, что его в очередной раз используют. Его наработки сливают в военные институты, и кто-то другой превращает их в реальные проекты, от способов реализации которых волосы встают дыбом. Узнав, что после училища его ждёт работа в одном из таких проектов, а в перспективе предлагается создать собственную лабораторию и возглавить один из военных институтов Империи, Александр впервые серьезно разругался с отцом. Пользуясь возможностью, он, с точностью до запятой изучая документы, находил способ обходить прямые приказы и всячески саботировал свой перевод в столицу, решив, что раз уж его долг – служение родине и людям, то в какой-нибудь богом забытой военной части на периферии от него и его идей будет гораздо меньше вреда. 

Бешеный темп подготовки приводил к тому, что большую часть суток Александр и Ника так или иначе проводили вместе. Их отношение друг к другу менялось. Принцип общения «куратор-объект» постепенно превратился в «учитель-ученик», а затем стал ещё более неформальным, почти приятельским. 

Помимо всего прочего он учил её правильно ходить, не только говорить, но и думать на языке противника, который она изучала в школе, легко, так, как будто тот был ей родным. Учил разбираться в еде, винах, кофе, кино, литературе. Носить дорогие вещи изящно и непринуждённо. 

Он рассказал девушке о проекте «Орион» и её роли в нём. 
– «Орион», «фавн»… Какие красивые поэтичные названия, – сказала Ника. – Если я Орион, то, значит, ты мой пояс. Точнее сказать – поводок, не дающий отклониться, – усмехнулась она. – Шаг вправо, шаг влево – попытка убежать. Карается смертью. 
– Мы оба не имеем права выбора. Поводок – это всего лишь орудие в чьей-то руке. Моя задача – подготовить бойца, твоя – выполнить то, что от тебя потребуется. Не рассуждать, не спорить, а просто выполнять приказ. А сейчас давай вернёмся к работе.

© Анна Зорина

Предыдущий  Следующий