Баба-Яга, щурясь от солнца, вышла на крыльцо. К животу она прижимала банку с красной краской и меланхолично помешивала в ней кисточкой, как если бы вместо краски в руках у неё была кастрюля с варевом.

- Посмотри, не идут ли? - велела она Змею Горынычу.
- Только что смотрел ведь, - лениво откликнулся он.
- Ещё глянь, - не отставала Баба-Яга.
Змей вздохнул и что есть мочи вытянул к небу среднюю голову, сделавшись похожим на древнего ящера диплодока. Внимательно оглядев окрестности с высоты, он изрёк:
- Нет никого.
- Ладно, подождём. - Баба-Яга повернулась к избушке на курьих ножках, придирчиво оглядела её и приказала: - Ну-ка, лапу подними!
Избушка неуверенно подняла правую ногу и слегка накренилась на левый бок. Баба-Яга, покряхтывая, присела на корточки и принялась красить избушке ногти красной краской.
Кот Учёный, который валялся в гамаке, приблизил лапку к глазам, выпустил когти и придирчиво их осмотрел. ... Читать дальше »

— Молча-а-ать, сказочное отродье! Ишь разгалделись! Не в ваших силах видите ли! — старуха Ягинишна обвела толпу свирепым взглядом. — Еще одна забастовка — и у меня будет рагу из гномов.

Старый гном откашлялся вышел вперед, набрал воздуху и, поперхнувшись под под взглядом Яги, сжался и шмыгнул в один из проходов под землю. Поляна опустела за секунды.

... Читать дальше »

Облака медленно проплывали над Домом-у-перекрестка. Ведьма и Тузенбах устроились на крыльце и, поставив перед собой пустое ведро на случай незваных гостей, разговаривали о разном.
- Хотела бы я родиться нимфой, - поделилась Ведьма, представляя этих красоток с крыльями как у бабочек, с улыбками до ушей и с цветами в пышных кудрях.
- В смысле, хотела бы? - не понял кот, уставившись на подругу. - Ты что, не сама решила родиться ведьмой?
- Так вышло, - пробурчала та, неловко вспоминая мамино лоскутное шитье для рукоделия. Да, да то самое, которое она чуть позже отправила в печку, на всякий случай ... Читать дальше »

И тогда простертые крылья, загнутые на концах, темно-бархатные, с четырьмя слюдяными оконцами, вздохнули в порыве нежного, восхитительного, почти человеческого счастья.
В. Набоков

Ветер крадёт наши души, когда мы выходим на трибуны, чтобы высмеять небрежно одетую вечность. Знаешь ли, такое случается, когда ты вдруг перестаёшь верить в скорость. Всё распадается на мельчайшие острые частицы (попробуй остановить – мышеловка захлопнется). Но нет ничего страшнее расщепления собственного я. Множество личинок, не дотягивающих до личностей, танцует на синем экране завтрашнего дн(а) ... Читать дальше »

В мире бетонных, каменных и стеклянных коробок жить Ветру очень трудно. Мы любим шуршать листвой, создавая чудесную музыку, а здесь можно лишь шалить, унося у прохожих шляпы, шарфы и выворачивая зонтики. Но в таких городах есть уличные музыканты, а они те ещё волшебники. Они видят Ветер и превращают его в чудесную музыку. Так случилось и со мной.

Когда Ветер становится Музыкой, он получает способность превращений. Но все не просто так, задача Музыки — вселяться в людские души и помогать им. ... Читать дальше »

Хочется обнять весь мир и нежно покачать его на ладошках...
Чтобы он отогрелся. Чтобы стало тепло и светло там, где сегодня холодно, темно и напряженно.
И я точно знаю, что это возможно.
У нас есть так много силы внутри. Это молитвы. Это свет, льющийся из самого сердца. Это доброта и нежность. Это любовь.
Это красота.

Начав со спокойствия и света в своем внутреннем мире, разливая его вокруг, как медовую негу, как теплое согревающее молочко, мы формируем самые благоприятные исходы и события будущего. ... Читать дальше »

Я взглянула на мальчика, что держал меня в своих ладонях. Юное лицо искажала печать усталости.
Губы тянулись вниз, как у взрослых, но пальцы так бережно, трепетно касались моих сияющих крыльев...
И тогда я сказала: ... Читать дальше »

А тут так просторно, уютно, так места много,
Нет, вовсе не пусто – здесь лишнего просто нет,
Всё вымели как-то… и ветры все за порогом…
Тепло и спокойно… А где же включают свет?

Ой, с этим немного запутано, нет подсказок,
Наверное, дальше, в какой-то из дальни ниш,
Где очень давно запакованы горы сказок,
Что вдруг оживают тогда лишь, когда ты спишь... ... Читать дальше »

Анечка задыхалась. Лающий надсадный кашель бросил на подушку её хрупкое тело. Облегчение не шло, и когда приступ кончился, девочка замерла в постели горой серых тряпок.

— Есть хочу…

На улице властвовала предрассветная темень. Печка слабо освещала угол за занавеской, и лишь тёмный силуэт выдавал, что Анечка не одна. Человек вздрогнул. Обернулся. При свете осунувшееся лицо юноши показалось малышке жутким.

— Конечно, милая, — произнёс он, торопясь к столу. — Сейчас щей подогрею, поешь и тотчас полегчает.

Он засуетился, наливая в кружку водянистое варево, заботливо подложил картошки, двинулся к печке. Юношу звали Вениамин. И сквозь его кожу уже торчали кости.

Сбрасывая путы сна, Вениамин следил за щами. Чтобы не задремать, он принялся насвистывать под нос, и весёлый мотив скоро стал едва различимым шё ... Читать дальше »

Многие наши качества закладываются в детстве. Детство даёт нам настрой на будущее, рождает страхи и взращивает мечты. Оно определяет нашу взрослую жизнь. Поэтому я уверен, что всё было предопределено и записано в книгу рока уже тогда, в мои восемь лет, когда я стоял на улице, прижимая к груди худенький томик чужих стихов. ... Читать дальше »