Сколько Тайка себя помнила, Дивнозёрье всегда было особенным местом. Грань между потусторонним и проявленным мирами была здесь настолько тонка, что волшебство стало неотъемлемой
частью жизни.
Но вдруг в один день всё переменилось: вязовые дупла, служившие проходами из Дивьего царства в мир людей, закрылись, а все шишки тут же посыпались на несчастную ведьму-хранительницу.
Мол, не уберегла, не уследила. А вот при Семёновне такого не было!
От сравнений с бабушкой у Тайки аж внутри всё переворачивалось. Она и прежде знала, что не дотягивает, но теперь и вовсе перестала справляться.
Как тут справишься, когда вся нечисть Дивнозёрья собралась у тебя на кухне и галдит, не переставая?
- Ох, беда! - громче всех причитал Пушок. - Всё теперь, не вернёшься в родный край.
- Можно подумать, ты там часто бывал, - фыркнул Никифор. - Здесь твой дом, оглоед. Постыдился бы!
Леший Гриня поднялся во весь могучий рост и стукнул кулаком по столу:
- Никифор прав! Дом наш давно уж здесь. Не в том беда, что больше не попасть в Дивье царство, - он понизил голос до шёпота, - а в другом. Вы пробовали поколдовать?
- Значит, не только у меня не получается! - прогнусавил кто-то из овинников.
Лохматый банник Серафим тут же защёлкал пальцами, пытаясь поджечь огарок свечи, но искры вышли такими слабыми, что фитиль не загорелся. А вскоре даже искрить перестало.
- А у меня чешуя облазит, - пропищала юная водяница, чьего имени Тайка не знала, но её жалобы потонули в общем гомоне.
Все стали шептать, петь, улюлюкать, визжать, щёлкать пальцами, вертеться волчком, греметь желудями - словом, колдовать по-своему, кто как умел. Водяница зарыдала, упав на грудь мавке
Майе. Та смочила тряпицу в кувшине с водой и шлёпнула ею по лбу товарки.
- Не шумите! - Тайка не слышала себя. - Успокойтесь!
Гриня стучал по столу так, что отбил кулак, но тщетно.
- А ну тихо! - От голоса Яромира зазвенело в ушах.
Кавардак вмиг прекратился, некоторые даже вытянулись во фрунт. Пушок же зашипел Тайке на ухо:
- Разузнал я кой-чего: этот пришлый у самого Дивьего царя в дружине служит. Ишь, раскомандовался!
- Откуда знаешь?
- Да слышал, как он мавкам хвастался.
Тайка, откашлявшись, поспешила воспользоваться воцарившейся тишиной.
- Во-первых, мы не знаем, почему закрылись дупла. Может быть, они скоро откроются. А во-вторых, мои обереги действуют - значит, не пропадём. Уверена, ваша сила тоже вернётся.
- Придётся тебе делать обереги не от нас, а для нас, - хихикнула востроносая кикимора Кира.
Кира была ловкой садовой воришкой: даже самого Пушка могла за пояс заткнуть. Именно из-за неё в Тайкином саду на каждой яблоньке висел охранный знак от кикимор.
- Надо - значит, сделаю, - Тайка поджала губы.
- Твоё волшебство совсем другое, - вздохнул Гриня, - более... волшебное, что ли.
Закивали все, кроме Яромира. Тот задумчиво погладил своего симаргла, а потом вдруг спросил:
- А жив ли ещё болотник Мокша?
Гриня поскрёб в затылке:
- Есть тут такой. Тока он не простой болотник, а хозяин болот. Кичливый, ни с кем знаться не хочет.
- Стало быть, добился своего, - хмыкнул Яромир. - Надо же!
- А чем этот Мокша может помочь? - Это имя Тайка слышала впервые: похоже, хозяин болот на новую ведьму-хранительницу посмотреть не пришёл и себя показать не захотел.
- Ничем, - леший махнул рукой. - Пошлёт он тебя… далече.
Яромир не согласился:
- Если кто и в силах помочь, то только он. Мокша очень стар. Его сослали в Дивнозёрье века назад, ещё по указу деда нынешнего царя. - Завидев недоумение в глазах окружающих, дивий воин
нахмурился: - Вы хоть знаете, что дупла не первый раз закрываются?
Все взгляды обратились к нему. Кажется, это было новостью не только для Тайки.
- Тогда слушайте, - Яромир говорил негромко, но каждое его слово было отчётливо слышно. - В незапамятные времена, когда никто из присутствующих ещё не родился на свет, дивьи люди
узнали про волшебный край, где живут смертные. Многих, как и ныне, влекли местные чудеса. Легенды о Дивнозёрье рассказывали нашим детям, а люди, наоборот, придумывали сказки о нас. Все
соблюдали законы и жили в мире, а если и случались недоразумения, с виновниками разбирались быстро. Те дни по сию пору называют золотыми. Но однажды в Дивьем царстве случилась
война…
Он замолчал, чтобы перевести дух, и Никифор услужливо подвинул ему кружку с квасом. Промочив горло, Яромир продолжил:
- Чтобы оградить чудесный край от неминуемой беды, царь повелел закрыть все ходы и выходы. Многие тогда не пожелали вернуться домой. А некоторые - вроде Мокши - и не могли. Спустя века
вязовые дупла снова открылись, но оказалось, что людская память коротка. В нас больше не верили, чудесный мир изменился, законы были забыты, и пришлось всё начинать сначала.
- Помню-помню сказки о золотых днях... - кивнул Гриня.
Раздались возгласы:
- И я!
- И я тоже!
А Никифор лишь усмехнулся в усы:
- Эх, молодёжь! Я вот знал, что это всё не сказки.
- Может, тогда откроешь секрет, отчего дупла вновь закрылись? - Майя дрожащими пальцами крутила свои многочисленные браслеты.
- Небось, опять война? - пожал плечами домовой.
- Может, и так, - вздохнул Яромир. - Но, как бы там ни было, Мокша застал золотые дни. И если он жив по сию пору, значит, колдовать не разучился.
- Только нынче он сам по себе, - Гриня утёр вспотевший лоб рукавом рубахи. - Уж я ходил к нему на поклон с дюжину лет назад, корзинку лягух принёс, грибочков отборных, шишки самые
лучшие… не взял. Грит, хоть вы и местные, а всё одно царские прихвостни.
- Тогда я к нему пойду! - Тайка вскочила, её тёмные глаза горели решимостью. - Уж я-то точно не за царя.
- А сама недавно дивьей царевной называлась, - усмехнулся Яромир.
- И что? Это шутка была такая. И вообще, не нравится - сам иди, - Тайка слегка покраснела.
- Мне Мокша точно не поверит. Умный слишком. И хитрый, как все болотники.
- Тогда решено. Я ведьма-хранительница, стало быть, мне и идти. Гриня, где живёт этот ваш хозяин болот?
- Знамо где - в трясине, - леший нахмурился. - Ты уж там поосторожнее, ведьмушка.
- С ума сошли? Мою Таюшку-хозяюшку на верную погибель посылать! - одинокий возглас Никифора потонул в одобрительном гуле.
- До границы я провожу, а дальше ты уж как-нибудь сама. - Мавка Майя накрыла ладонью Тайкину руку. - Никто из нас не ходит в Мокшины топи.
- Соберу-ка я пока даров. Малинки там, яблочек, - Пушок взмахнул крыльями и вылетел в раскрытое окно.
Даже не попытался напроситься за компанию. Вот тут-то Тайке стало по-настоящему страшно. Прежде коловерша от приключений не отлынивал, даже против оборотня готов был пойти, а тут
вдруг струсил.
Но отступать было поздно: всё Дивнозёрье надеялось только на неё.

Беспокойные гости разбрелись по домам, лесам, рекам и озёрам; последней скрылась в садовых кустах кикимора Кира. А Яромир остался сидеть.
- Чего ждёшь? - насупилась Тайка.
- А куда мне идти? - дивий воин поправил плед на старом бабкином диванчике. - Лучше подожду тебя здесь.
- Нет уж! - Тайка топнула ногой. - Ты в заброшенном доме жил? Вот и живи себе дальше. Марьянка только рада будет.
- Тяжко мне с ней, - Яромир опустил глаза. - Болтает без умолку, спасу нет.
- Ничего, авось до смерти не уболтает.
Ещё не хватало, чтобы этот дивий наглец тут распоряжался, пока её не будет! Тот, впрочем, упорствовать не стал:
- Будь по-твоему, дивья царевна... А ты ведь сохранила перо из крыла моего симаргла?
- Ага, - нехотя призналась Тайка.
Пёрышко, оставшееся с той памятной ночи, она хранила под подушкой.
- Возьми его с собой, - велел Яромир. - Если попадёшь в беду, брось на ветер и позови Вьюжку.
- Его зовут Вьюжка? Вот этого собакена здоровенного? - Тайка, не удержавшись, хихикнула, а дивий воин, покраснев, принялся оправдываться:
- Это Радмила придумала. Я вообще-то хотел Буяном назвать. Ума не приложу, почему ему не понравилось?

Провожали Тайку в путь, будто на войну. Пушок притащил корзинку с яблоками и ягодами, Никифор выдал фляжку со сбитнем в дорогу, а потом самолично проверил все обереги, поцокал языком и
принёс с чердака ещё два - для пущей уверенности (один из них был на удачу в рыбалке, но Тайка всё равно взяла). Гриня вручил ей собственноручно вырезанную еловую палку с навершием из
корня, чтобы сподручнее было по болотам ходить. Даже кикимора Кира поделилась пуховым платком, с которым никогда не расставалась: мол, ночи на болотах холодные, а сестрицы-трясовицы
только того и ждут, чтобы на человека лихорадку напустить.
Сама Тайка взяла серебряный ножик, соль и спички, верёвку покрепче, всякие ведьминские мелочи и перо симаргла, конечно же. Уже у калитки Майя всунула ей в руки зеркальце:
- Если будет гневаться хозяин болот, покажи ему это.
Тайка глянула на своё отражение и ахнула: вот как должна была дивья царевна выглядеть! Платье парчовое, жемчугом шитое, на груди каменья самоцветные, золотой обруч блестит-
переливается, а косы… косы в руку толщиной!
- Ух ты, волшебное!
- Да ну, обычное, - мавка отмахнулась. - Показывает чепуху всякую. Мокша его потерял, а я нашла. Не хотела отдавать, но ради общего блага… полюбовалась красой, и хватит.
- Ну что ты, Майя! Ты и так хороша собой.
Она вздохнула:
- Хороша девица, да не всякому годится. Но не о том речь. Лучше запомни: Мокша будет запугивать - не поддавайся. Ему по душе дерзкие да смелые. Но не перегни палку - подходи с уважением.
Не вздумай равнять его с простыми болотниками - он у себя в краю если не царь, то князь уж точно. Оттого-то и его подданные нос задирали. А теперь ещё больше будут задаваться, коль всё
колдовство у них копится.
- Не любишь болотников? - Тайка нутром чувствовала, что за всем этим стоит какая-то личная история: слишком уж много горечи было в словах мавки.
- Терпеть не могу. Сестрицу названную они у меня свели.
- Украли? - ахнула Тайка.
- Какое там… сама пошла. Марфа из озёрных мавок была. И хоть речные с озёрными редко ладят, а мы были не разлей вода. А как-то летом гляжу - озерцо-то Марфино ряской затянуло, на
берегах рогоз вымахал в человечий рост. Я бегом к ней, а уж поздно: позеленела, заболотилась. Жениха нашла себе из Мокшиной свиты. Ох, и поцапались мы тогда, чуть космы друг другу не
повыдергали. Ты, коль увидишь её там, передай весточку, а? Скажи, сестрица Майя дурой набитой была, в ножки кланяется, прощенья просит.
Они пересекли поле от края до края и вышли к истокам Жуть-реки. И даже брода не понадобилось: Тайка запросто перепрыгнула с одного берега на другой. А Майя осталась.
- Всё, тут Мокшины топи и начинаются, дальше мне ходу нет. Удачи тебе, ведьма!
Тайка поправила панаму и бодро зашагала вперёд, сердцем чуя, что удача ей понадобится - и довольно скоро.

Лужок, поросший сочной зелёной травкой, на поверку оказался коварным. Земля под ногами чавкала, резиновые сапоги так и норовили соскочить с ног и остаться в глине, а следы мгновенно
заполнялись мутной влагой. Настал миг, когда воды стало слишком много и идти дальше можно было только по кочкам. Тайка вздохнула и покрепче перехватила палку.
Казалось, пути не будет конца. Она прыгала, несколько раз оскальзывалась, однажды чуть не выронила корзинку.
Небо потемнело. Вода стала почти чёрной, запахло гнилью и болотным газом, везде хлюпало и чавкало, на корягах заклубились таинственные огоньки…
Так вот они какие, Мокшины топи!
Тайка вскрикнула, когда прямо перед ней из воды вытянулась костлявая рука, похожая на корень дерева. За ней последовала вторая, и над поверхностью воды показалась лупоглазая и лохматая,
с зеленоватой сединой, башка.
Болотница в коротком платье из коры и водорослей, хихикая, выбралась на кочку:
- Дальше не ходи. Столкну! Утоплю!
- Но мне нужно к Мокше, - Тайка показала корзинку, и болотница, воровато озираясь, сцапала яблоко:
- Пробу-то надобно снять… - она с хрустом надкусила спелый бок, но тут же спохватилась: - Не, всё равно не пущу!
И раскинула руки в стороны, чтобы ни обойти, ни перепрыгнуть.
- Может, ещё яблочко? - Тайка потрясла корзинкой; болотница вздёрнула нос:
- Мы вообще эти ваши яблоки не любим. Фу, гадость! - В воду плюхнулся малюсенький огрызок.
Ага, прямо видно, как сильно не любят...
- Возьми ещё. Никто не увидит, - шепнула Тайка.
- Только никому ни слова! - Болотница сунула угощение за пазуху.
На миг стало видно, что её шею обвивают замшелые и потускневшие нити старых бус.
Тайка сняла бисерный браслетик и помахала им перед лицом болотницы:
- А хочешь подарочек?
Глаза той сперва загорелись, но через миг опять потухли.
- Пустяки это, - процедила она. - Цацки для глупых мавок.
А Тайку вдруг осенило:
- Уж не Марфой ли тебя кличут?
- Откуда ты знаешь? - болотница сжалась, завесив лицо волосами.
- Сестрица твоя, Майя, рассказывала. А ещё велела тебе кланяться и прощения просить.
Взгляд Марфы неожиданно посветлел.
- Не врёшь? А ну, поклянись!
Тайка приложила руку к груди:
- Век с места не сойти!
Лишь когда Тайка сделала шажок, болотница расслабилась и заулыбалась. Её круглые глаза наполнились слезами.
- Как она там?
- Нормально. Но очень скучает.
Марфа спрятала лицо в ладонях.
- Ох, и наделали мы глупостей. Коль увидишь, передай - права она была. Только поздно, мне теперь век тут вековать... А ты-то зачем к Мокше? Али жить надоело?
- Нет… я помощи хочу попросить.
Болотница рассмеялась, будто в бочаге заклокотала вода:
- Ой, умора! Поможет, как же, держи карман шире. Лучше уходи подобру-поздорову. Утопит он тебя, и всё. Станешь, как я, заложницей болот.
- И ушла бы, да не могу, - Тайка вскинула голову. - Я же, как-никак, ведьма-хранительница.
- Ну, поступай как знаешь, - Марфа нырнула в черную воду, обдав Тайку вонючими брызгами.
Напоследок из воды высунулась узловатая рука, и Тайка, разгадав намёк, вложила в ладонь болотницы бисерный браслет.

Когда спустился туман, продолжать путь стало ещё труднее.
Один из болотных огоньков отделился от гнилушки, заплясал прямо у Тайки перед носом, а потом полетел вперёд, будто приглашая следовать за ним. То ли верный путь хотел указать, то ли
окончательно завести в трясину. Выбирать не приходилось - и Тайка пошла за следом.
Вскоре стало понятно, что обе догадки были верными: огонёк привёл её в самое сердце болот, куда ни самой дойти, ни обратно выбраться.
На островке посреди топей росло несколько кривых деревьев, а под корнями огромного выворотня Тайка разглядела настоящий трон, сплетённый из веток и выстланный мхом.
- Эй?! - Эхо трижды повторило её зов.
Болота молчали, но Тайка вдруг остро ощутила чужое присутствие, как будто бы кто-то наблюдал за ней из-под коряги. Вспомнив бабушкину науку, она прошептала верное слово и глянула сквозь
колечко из пальцев, чтобы узреть незримое.
Тут вода забурлила, и на остров вышел… не человек, не жаба, а что-то между. Высокий, толстый, весь в бородавках и с плавниками за ушами. Одет он был в мантию из осоки и плащ из ряски.
Иссиня-чёрные волосы украшали жёлтые кувшинки. Болотник подошёл к Тайке и принялся разглядывать её, думая, что остаётся невидимым. Она окинула толстяка таким же пристальным
взглядом:
- Здравствуйте! А вы кто?
От неожиданности тот подпрыгнул, вскинув перепончатые жабьи лапы.
- Уф, напугала! Давненько у меня на болотах человечьим духом не пахло, - голос его тоже напоминал кваканье. - Сперва сама сказывай, кто такая, зачем пожаловала?
- А вы случайно не господин Мокша?
- Я тебе не «Мокша», - рявкнул он. - Пошто без уважения к болотному царю обращаешься?
Тайка сняла с головы панаму:
- Простите, ваше величество. Я ведьма-хранительница Дивнозёрья, пришла спросить царя болот: как мне сберечь силу этих земель? - она с поклоном поставила перед троном корзинку, но Мокша
даже не взглянул на дары.
- И что за беда у тебя приключилась, ведьма?
- Да вот, дупла закрылись.
Он замер, нахмурил брови, а потом рассмеялся неприятным квакающим смехом, потирая жабьи ладони:
- Опять? Ну, коли так, пришла пора сменить мой титул.
- И как же вас теперь величать? - Тайка закатила глаза, предвкушая долгую беседу.
Мокша, прошлёпал лапами, оставляя после себя мокрый след, уселся на троне, поправил кувшинку в волосах и осклабился, показав колючие щучьи зубы:
- Не буду скромничать. Зови меня отныне хозяином волшебства.

Ведьма Дивнозёрья | Алан Григорьев

 Глава 1, Глава 2, Глава 3, Глава 4, Глава 5, Глава 6, Глава 8, Глава 9, Глава 10,

ПредыдущийСледующий