Приветствую Вас, Гость

Главная » 2020 » Февраль » 22 » Не верящая в чудеса
22:46
Не верящая в чудеса

— Посмотри-ка, кто к нам приехал! — дед Фёдор улыбался, а выцветшие стариковские глаза лучились счастьем. — Маришка, внученька моя. Таюша, сможешь показать ей Дивнозёрье? Ну, наше, настоящее...
— Прямо-таки настоящее? — Тайка не поверила своим ушам: чего это дед удумал?
А старик, подмигнув, шепнул:
— Она, понимаешь ли, в чудеса не верит.
М-да… тяжёлый случай. В Дивнозёрье-то чудеса случаются сплошь и рядом, но показываются далеко не всем — можно в упор смотреть, а всё равно ничего не увидеть. Вслух Тайка этого, конечно, не сказала: Маришка и так глядела на неё свысока.
— Это ты, что ли, ведьма? — голос гостьи оказался звонким и мелодичным.
— Ну, я. А что?
— Не похожа! Где твоя остроконечная шляпа и чёрный кот?
Рядом незримо крутился коловерша по имени Пушок — Тайкин питомец и друг (хотя, признаться, тот ещё обормот). К счастью, ему хватило ума не показываться Маришке на глаза. Если бы ещё умел молчать, когда не спрашивают, цены бы ему не было.
— Тая, что она мелет? Какой к чёрту кот? Не слушай её! Я же лучше кота!
А Маришка тем временем сунулась в дом:
— Котла тоже, как вижу, нет. И сушёных мышей.
— Тая, она дура? Зачем нам сушёные мыши? Свежие же намного вкуснее!
Тайка отмахнулась от назойливого коловерши.
— Хотите квасу?
— А давай! По такой жаре в самый раз будет холодненького хлебнуть, — дед Фёдор отдал Маришке палочку и облокотился о перила. — Только, не серчай, в дом не пойду. Ноги уж не те: от самой станции, почитай, пешком шёл. Внученьку встречал.
Взяв кружку, он по старой привычке сложил в кармане фигу от сглаза, а Маришка от кваса и вовсе отказалась.
Внучка деда Фёдора могла бы быть миловидной, если бы не вечно недовольное выражение лица. Светлые кудри, большие глаза, пухлые губы… она напоминала Тайке ангелочка, какими их обычно рисуют на рождественских открытках. Вот только очень сердитого ангелочка.
— А можешь меня заколдовать? — Маришка прищурилась.
— З-зачем?
— Ну, чтобы я поверила, что магия существует. Что ты вообще умеешь?
Тайка глянула на старика, но тот лишь руками развёл: мол, сама разбирайся. Интересно, как он себе это представляет? Тайка подвального упыря должна откопать и предъявить в качестве доказательства?
— Ну, оберег могу сделать. Удачу приманить, лихо отвадить. Знаю лечебные травы и заговоры от нечисти, а ещё…
— Я же говорила! — Маришка сунула деду его трость. — Это фольклор! Но так даже лучше. Мне для курсовой пригодится.
— Тогда я зайду вечером? — Тайка подхватила старика под локоть, помогая тому подняться.
Маришка тряхнула кудрявой гривой:
— Ага, заходи.
Гости попрощались и ушли. Пушок, раскачиваясь на калитке, прошипел им вслед:
— Ш-ш-шкатертью дорожка!
А потом, обернувшись к Тайке, дрогнувшим голосом добавил:
— Нет, ну я же правда лучше кота!

Тайка зашла за Маришкой уже ближе к закату. Дед Фёдор сидел на лавочке под яблоней и курил любимую трубку.
— О, Таюша! А вы разве не вместе с Маришкой? Она уж с полчаса как ушла.
— Одна? Вот же...
Сердце сжалось от дурного предчувствия, и Тайка разозлилась сама на себя: ещё не хватало и в самом деле сглазить! Вечерами вся дивнозёрская молодёжь гуляет по деревне, и ничего.
Дед Фёдор нахмурился:
— Ты не серчай, Таюша. Маришка девочка хорошая, просто с характером. А вообще она у нас отличница: на второй курс с одними пятёрками перешла. И в хоре поёт — заслушаешься. С детства сплошные конкурсы, грамоты, гастроли…
— Может, она на лавочках? Там ребята всегда с гитарой сидят.
Лавочки стояли в самом конце улицы, ближе к оврагу, под двумя скрещенными берёзами, и вся молодёжь к вечеру стекалась туда. Прежде Тайка тоже к ним захаживала, но в последнее время недосуг было. Раз отказалась, другой — а на третий и звать перестали.
— Сходи, моя хорошая, посмотри. А то волнуюсь я. Только Маришке не говори, а то начнёт ругаться: мол, не следи за мной, дед, я уже взрослая. А я разве ж спорю? Но стариковскому сердцу не прикажешь: и за больших, и за малых дрожит, как заячий хвост, — дед Фёдор закашлялся.
— Всё будет в порядке, — Тайка через силу улыбнулась.
Да что ж такое? Неужто и впрямь предчувствие? Ладони вдруг вспотели, а по спине пробежали мурашки.
— Иди, — старик выпустил кольцо табачного дыма. — А то, как стала хранительницей, всё дома сидишь. Потом жалеть будешь, что не гуляла, пока гулялось. Я-то вон уже не могу. Эх, молодо-зелено…

Предчувствие не обмануло: на лавочках Маришки не оказалось. А Лёха, местный заводила, сплюнув на землю шелуху от семечек, пожал плечами:
— Городская, что ль? Была тут, ага. Ушла потом с парнем.
— Что за парень? — Тайка насторожилась.
— А я почём знаю? — фыркнул Лёха. — Белобрысый какой-то. Не наш. Я думал, они вместе приехали... Эй, куда ты? Посиди с нами. Совсем ведь запропала.
Тайка мотнула головой:
— В другой раз, ладно?

Она пошла к речке, куда обычно ходили парочки, но на берегу было тихо. Маришка с кавалером как в воду канули.
Тайка ахнула, прикрыв рот ладонью: а ну как и вправду утопли? Речку не зря прозвали Жуть-река — вроде неширокая и мелкая, но коварная: вода не прогревалась даже летом, слишком уж много было ключей и омутов.
Впрочем, был верный способ узнать правду. Сняв босоножки, Тайка зашла в ледяную воду по щиколотку, прошептала нужные слова, которым бабка научила, сняла с руки нитяной браслет и пустила вниз по течению.
«Шлёп!» — будто рыба хвостом плеснула — в пяти шагах от Тайки над водой появилась голова мавки Майи. Та ловко выбралась на корягу и зубами затянула браслет на запястье.
— Спасибо за подарочек. Зачем звала, ведьма?
— Подруга пропала. В голубом платье, светленькая, волосы как пух. Зовут Мариной. Не встречала?
— Не-а, — Майя болтала ногами в воде. — Этим летом ещё никто не утоп. Значит, осень будет сырая да дождливая.
Тайка поёжилась: ох уж эти мавкины приметы…
— Слушай, — она решила сменить тему, — а та поляна, где вырос цветок папоротника… сможешь её снова найти?
— Зачем тебе? — Майя вытянула из волос нить водорослей. — Он никогда не вырастает дважды в одном месте. Да и не сезон уже.
— Там был чужак, он что-то посадил в землю, и я хочу узнать, что. — Ноги стыли, но Тайка не спешила выходить из воды.
— А что, сама не найдёшь? — мавка усмехнулась.
«А ещё ведьма, называется», — ожидала услышать Тайка, но Майя если что-то подобное и думала, то вслух говорить не стала.
— Хорошо. Приходи сюда завтра в это же время. Я попробую разузнать, что к чему.
Она махнула рукой с перепонками между пальцев и беззвучно ушла под воду. А Тайка, подобрав босоножки, поплелась домой.

У калитки возле дома деда Фёдора она увидела Маришку. Та стояла, прислонившись спиной к забору, и глядела в небо, вздыхая. Ветер развевал её волосы, похожие на тополиный пух. Заслышав шаги, она вздрогнула и обернулась:
— Ой, это ты? А я думала, Мир вернулся.
— Какой ещё Мир? — Тайка подняла бровь.
— Ну, Мирослав, наверное. Или, может, Владимир. Я полное имя не спрашивала. Когда тебя не дождалась, пошла сама на лавочки к ребятам, а там — он. Мы посидели немного и ушли гулять, завтра ещё пойдём… Он такой классный, рассказывает интересно. А как узнал, что я пою, сразу захотел послушать.
— И где вы были?
— Да тут, недалеко: по кромке леса вдоль реки.
Странно, Тайка искала их там же... Ночной лес мог скрыть всё, что угодно, но пение разнеслось бы по реке на милю вокруг.
— А познакомишь меня с Миром?
Маришка прищурилась:
— Он сказал, что знает тебя, а ты его, выходит, нет? Что за шутки? Он что, твой бывший?
— Нет, что ты! — Тайка замахала руками. — Я его просто не запомнила, наверное.
Маришка всё ещё косилась на неё с недоверием.
— Если бы ты его встретила — никогда бы не забыла. Так что либо не видела, либо врёшь. Спокойной ночи.
Она хлопнула калиткой, оставив Тайку в недоумении: что бы всё это значило? Может, летун-перелистник Маришке встретился? Эти змеи подколодные умеют морочить девкам головы, перекидываясь в парней — в знакомого, если кого-то ждёшь, или в незнакомого, какого мечтаешь встретить. Вот только всех перелистников ещё старая ведьма Таисья извела вместе со змеёнышами, чтобы не пакостили. Неужто один всё же остался?

— Пушок, ты не помнишь, чего не любят перелистники?
В бабкиных записях о змеях подколодных ничего не нашлось, и Тайке пришлось обратиться к эксперту.
Коловерша перестал вылизываться и поднял уши торчком:
— Три эскимо!
— В смысле? Их можно отпугнуть мороженым?
— Что? А, нет… — коловерша заухал: так он смеялся. — Это плата, за которую я отвечу на твой вопрос.
— Ах ты, вымогатель пернатый!
— Тая, ничего личного — это просто бизнес, — коловерша распушился: ему казалось, что так он выглядит более важным.
Тайка вздохнула, помешивая ложкой суп:
— Ладно, будет тебе три эскимо, гангстер недоделанный. Говори уже!
Пушок облизал усы, предвкушая лакомство:
— Это же змеи. Они не любят шум, запах чеснока и собачьей шерсти.
— Так просто? Чеснок у нас на участке растёт. Шерсть можно у Алёнки выпросить: она своего Снежка каждый день вычёсывает. А вот шум... Это что же, надо будет орать и ногами топать?
Коловерша округлил жёлтые глаза:
— Тая, это неизящно. Твоя бабушка, к примеру, включала перелистникам «Металлику»!

Весь следующий день Тайка мастерила для Маришки оберег, вот только та его не взяла:
— Фу, убери. Воняет!
— Оно и должно вонять, это для…
— У меня аллергия на чеснок, — Маришка вырвала пахучий мешочек из Тайкиных рук и зашвырнула в кусты. — И выруби эту ужасную музыку.
— Но так нельзя!
Тайка, охая, втянула руки в рукава и полезла в высокую крапиву. Кусачие стебли жалили даже сквозь рубашку, на плечах вздулись красные полосы. Когда же Тайка вылезла из кустов, сжимая в кулаке свой оберег, Маришки уже и след простыл.
На опустевшей лавочке хрипела Тайкина колонка: кажется, в ней садились батарейки. А на том конце улицы две едва различимые фигуры уходили вдаль, и дурное предчувствие вновь нахлынуло душной волной. Тайка бросилась за ними, но, увы, не догнала.
А сразу после заката к ней приковылял дед Фёдор — раскрасневшийся, с трясущимися руками и бородой:
— Беда у нас, Таюша. Маришка моя вернулась с гулянки и слова сказать не может. Лишь мычит и плачет. Околдовали её, не иначе.
Тайка, вздохнув, накинула на плечи вязаную кофту и пошла разбираться.

Старик не соврал: Маришка в самом деле мычала, размазывая тушь по щекам. Вся комната пропахла валерьянкой.
— Это Мир сделал? — Тайка тряхнула её за плечи, и Маришка закивала.
— Где мне его найти?
Дед Фёдор сунул внучке в руки бумагу и карандаш. Та ухватилась за него, словно утопающий за за соломинку, но буквы плясали, не желая складываться в слова. Грифель, хрустнув, сломался.
И тут Тайку осенило:
— Не можешь писать — рисуй!
Маришка хлюпнула носом и, закусив губу, взяла другой карандаш. Она нарисовала знакомое Тайке дерево — старый вяз с дуплом-расселиной: один из известных ходов в дивье царство. Ну хоть не змея, и на том спасибо!

Тайка неслась к дереву, едва не теряя по пути босоножки. Кофта сползла с плеч, волосы растрепались. Оберег с чесноком и собачьей шерстью чуть не выскользнул из вспотевшей ладони. Только бы успеть, пока перелистник не рассыпался искрами.
Она бежала по полю, спотыкаясь на кочках, колоски хлестали по ногам. Дерево было уже близко, и дупло слабо светилось в ночи. Там точно кто-то был.
— Мир?! — закричала Тайка что было мочи. — А ну стой, подлец ты этакий!
Кусты зашевелились, и навстречу ей вышел белоснежный крылатый пёс. Оскалившись, он зарычал на Тайку, и та присела, цепенея. Нужно было бежать прочь, но ноги не слушались.
Симаргл подошёл ближе и ткнулся носом в ладонь с оберегом. Почуял, видать, запах пёсьего отпрыска… может, теперь не сожрёт?
— Меня звала?
Из темноты показался тот самый парень из дивьих, которого Тайка встретила в купальскую ночь на папоротниковой поляне. К его ноге жалась вторая собака — обычная овчарка.
— Это ты, что ли, Мир? — она рассмеялась, стараясь не показать страха.
— Вообще-то, Яромир, — он отозвал симаргла щелчком пальцев. — Чего хочешь, ведьма?
Тайка, зажмурившись, выпалила:
— А ну быстро вернул то, что взял!
— И не подумаю. Певунья отдала голос по доброй воле. Я спросил, она сказала «да», всё по-честному, — его глаза сверкнули зеленью.
Ох, совсем не о такой встрече с дивьим мальчиком мечтала Тайка. Этот был какой-то неправильный. Вредный. Но выбирать не приходилось.
Нагнувшись, она подобрала в траве белое перо из крыла симаргла.
— Будешь перечить — закрою тебе путь в Дивнозёрье навек. Уж это в моих силах — бабка научила. Куда хозяин, туда и пёс, так ведь у вас говорят?
И ведь подействовало. Яромир, нахмурившись, сжал кулаки.
— А ты не так проста, как кажется… давай сговоримся подобру? — он протянул раскрытую ладонь россыпью зелёных камней. — Твоя певунья сможет продать эти изумруды и безбедно жить до самой старости.
— Нет! — Тайка мотнула головой.
— Упрямица! — Яромир спрятал самоцветы в карман. — Хочешь, покажу тебе дивье царство, чтобы ты от меня отстала?
Вышла луна, и Тайке наконец-то удалось рассмотреть его получше: широкоплечий, остроухий, волосы длинные, светлые, перехвачены на лбу плетёным ремешком. Он был одет в вышитую рубаху цвета молодой травы, из-под которой виднелся алый подол. Рукава перевиты кожаными обмотками, на поясе меч. Значит, дивий воин. Стало ещё страшнее: такой убьёт — недорого возьмёт. Сердце забилось часто, как у птички.
— Покажешь, как же… В дупло заглянуть я и сама могу, а дальше всё равно ходу нет.
— И в кого ты такая смышлёная?
— В бабку Таисью, в кого ж ещё!
Услышав эти слова, Яромир побледнел.
— Погоди… ты что ли внучка царицы Таисьи? — он ткнул пальцем в медный пятак, висящий у неё на шее на шнурочке.
Тайка разинула рот.
Нет, она и прежде догадывалась, что помолодевшая в одну ночь бабушка не просто так отправилась в дивье царство погостить к старому приятелю. Но одно дело догадываться, и совсем другое — знать наверняка.
— То-то я чую дивью кровь… — Яромир поклонился и отступил на шаг, поближе к вязовому дуплу.
— Э, нет, так не пойдёт! — Тайка ухватила его за рукав. — Если бабушка вышла за вашего царя, то он мой дедушка. Стало быть, я дивья царевна. И приказываю тебе отдать Маришке её голос!
— Да подавись, — огрызнулся Яромир и, вложив ей в руку тёплый кусочек янтаря, вырвался из цепких пальцев. — Ничего ты не понимаешь, дивья царевна!
Развернувшись, он шагнул во тьму и исчез в расселине дерева. Следом за ним прыгнули и собаки. А Тайка ещё долго глядела им вслед...

Домой она заявилась под утро. На крыльце клевал носом домовой Никифор с надкушенным яблоком в руке. На его плече крепко спал Пушок.
Тайка стала было оправдываться, но Никифор её остановил:
— Не нужно. Главное, что ты в добром здравии, хозяйка. Кстати, пока тебя тут не было, Майя заходила.
— Ой, я совсем забыла, — Тайка всплеснула руками. — Как неудобно.
— Весточку тебе оставила, — Никифор огладил пышную бороду. — Мол, нашлась нужная поляна. А вот что там растёт — тебе самой лучше увидеть. Словами это не передать.

Вернуть кусочек янтаря, а вместе с ним и Маришкин голос, удалось только утром. Первым делом та, как ни странно, извинилась:
— Прости, я больше никогда не буду над тобой смеяться.
— Ну что, теперь веришь в чудеса? — Тайка улыбнулась.
— Да… а ещё я поняла, что чудеса чудесам рознь, — Маришка оглянулась на деда и зашептала: — Слушай, я там в подвале, кажется, напортачила. Зашла за огурчиками, вижу — чеснок на полу валяется. Ну и подмела: ты ж помнишь, у меня аллергия. И вдруг какая-то тень заметалась под ногами и прыгнула в окно. Это очень плохо?
Тайка ахнула: никак упырь сбежал! Теперь же его ловить придётся!
— Н-нет, всё в порядке, — уж лучше Маришке было не знать, что она натворила.
А та уже думала совсем о другом:
— Не знаешь, Мир ещё придёт?
Тайка пожала плечами, задумчиво вертя в руках перо симаргла. Может, запечатать ему вход, и делу конец? Нечего тут шляться.
— Ты передай, что я его простила, — Маришка покраснела.
М-да, а немоту оказалось вылечить проще, чем влюблённость…
Впрочем, в одном Тайка была с ней согласна: такого хоть раз увидишь — век не забудешь, это точно.

Ведьма Дивнозёрья | Алан Григорьев

 

 Глава 1Глава 2Глава 3Глава 4Глава 6Глава 7Глава 8Глава 9Глава 10,

 

Предыдущий  Следующий

 

 

Категория: Сказки и притчи | Просмотров: 460 | Добавил: Юлиана | Теги: Ведьма Дивнозёрья, Алан Григорьев, сказка | Рейтинг: 5.0/7
Всего комментариев: 0
avatar